Обсуждаемое в настоящее время пандемическое соглашение с точки зрения права в принципе не должно существовать по той причине, что оно нарушает целый ряд норм международного права, и, в первую очередь, потому, что существование вирусов как природных патогенных агентов не доказано. На сегодняшний день по этому поводу есть два судебных решения.
Первое решение было принято в феврале 2016 года Высшим земельным судом Штутгарта (Германия) по делу о вирусе кори, инициированном учёным-биологом Штефаном Ланкой. Суд исследовал 6 статей, которые были представлены как доказательство существования вируса кори и пришёл к выводу: «Представленные истцом статьи не содержат единого, исчерпывающего и научно верифицируемого доказательства выделения вируса кори как самостоятельного патогена. Ни одно из представленных исследований не содержит фотографий очищенного вируса, выделенного из человека».
Суд Натурального и Общего Права по общественному здоровью и правосудию буквально 5 мая этого года принял аналогичное решение по поводу вирусов COVID-19, гриппа, Марбургской лихорадки, вируса Коксаки. На основе анализа ответов, полученных из Минздрава РФ, Роспотребнадзора РФ и института Гамалеи (НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи) суд вынес решение:
- Признать отсутствие научно достоверных и воспроизводимых доказательств существования вирусов как биологических объектов, обладающих свойствами патогенов.
- Признать теорию инфекционных заболеваний научно недоказанной и её применение в медицинской практике нарушением основных прав и свобод человека, признанных международным правом.
Таким образом, на сегодня имеется два судебных решения, которые имеют преюдициальное значение. Принцип преюдиции – это «предрешение» вопроса, т. е. ситуация, когда по какому-то вопросу суд принял решение, этот вопрос нет необходимости рассматривать заново в другом деле. В данном случае суды установили, что нет научных доказательств существования вирусов кори, COVID-19, гриппа, Марбургской лихорадки, вируса Коксаки, значит нет необходимости доказывать это ещё раз. Кроме того, второй суд вынес решение о том, что теория инфекционных заболеваний является гипотезой, поэтому применение её на практике является нарушением прав и свобод человека.
Пандемическое соглашение и международное право
При внимательном анализе структуры научных публикаций и действий медицинских органов усматриваются признаки системной подмены понятий:
- заявления о наличии «вируса» базируются на интерпретации фрагментов РНК без предоставления целостной структуры патогена;
- критические вопросы независимых исследователей и учёных, требующих доказательств в виде чистых изолятов и контрольных экспериментов, игнорируются или дискредитируются без научной полемики.
Таким образом, в действиях государственных органов и представителей подконтрольной им официальной науки, продвигающей вирусную теорию, можно усматривать признаки недобросовестности, введения в заблуждение общественности и злоупотребления авторитетом.
Развитие медицины, законодательства в сфере санитарной безопасности, обязательной вакцинации и введения чрезвычайных мер (ограничений, QR-кодов, сегрегации и пр.) основывается на предположении о наличии вирусной угрозы, существование которой не подтверждено верифицируемыми научными методами. Это нарушает следующие принципы:
- презумпция достоверности фактов – законодательство не может основываться на недоказанных или мифологических положениях;
- принцип пропорциональности – ограничительные меры не могут применяться при отсутствии прямых и несомненных доказательств опасности;
- принцип правовой определённости – граждане не могут быть обязаны следовать требованиям, основанным на гипотезах, не прошедших верификацию.
Ни один вирус в истории не был выделен в полностью очищенном виде и продемонстрирован как единственная причина болезни в экспериментальных условиях, удовлетворяющих постулатам Коха. Электронная микроскопия не даёт доказательств, так как фиксирует структуры только в условиях артефактов и при подготовке проб. ПЦР-тесты не могут служить доказательством наличия инфекционного агента, так как лишь обнаруживают фрагменты РНК, не указывая на источник, целостность и жизнеспособность объекта. Так называемые «вирусы» могли быть интерпретированы ошибочно, в то время как причиной заболеваний выступают иные факторы: интоксикации, иммунные реакции, метаболические процессы.
Нарушение международных норм права
Европейская конвенция о защите прав и основных свобод человека (ЕКПЧ) ратифицирована Российской Федерацией Федеральным законом от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ. Несмотря на прекращение формального членства РФ в Совете Европы, Конвенция продолжает рассматриваться в международной практике как отражение универсальных прав человека, действующих по принципу erga omnes (всеобщего действия) и норм международного обычного права.
Международные общепризнанные нормы права, отражённые, в частности, в Европейской конвенции о защите прав и основных свобод человека допускают ограничение свободы выражения только в случае доказанной угрозы здоровью, — но в отсутствие научных доказательств вирусов такая угроза недоказуема, а значит, и ограничения, основанные на этой угрозе, являются нарушением основных прав и свобод человека.
Международное сообщество признаёт право человека на доступ к правдивой информации. Замалчивание научных основ вирусной концепции и последствия этого для здоровья — это фактическое подавление свободы убеждений и научного поиска. При отсутствии научной верификации вирусной теории граждане вводятся в заблуждение и не могут принимать осознанные решения.
Статья 8 ЕКПЧ. Право на уважение частной и семейной жизни. «Каждый имеет право на уважение своей частной и семейной жизни, своего жилища и своей переписки. […] Вмешательство со стороны публичной власти в осуществление этого права недопустимо, кроме как […] в интересах здоровья или прав и свобод других лиц.»
Применение ограничительных мер (карантинов, вакцинации, ПЦР-тестов, запретов на передвижение) основано на недоказанной теории. Таким образом, вмешательство в частную жизнь (в том числе в биологическую целостность тела) является непропорциональным и неправомерным, т.к. не подкреплено достоверными научными основаниями. Это нарушает статью 8 ЕКПЧ, поскольку государство не доказало, что его вмешательство в права граждан было «необходимым в демократическом обществе» и научно обоснованным.
Статья 10 ЕКПЧ. Свобода выражения мнения. «Каждый имеет право на свободу выражения. Это право включает свободу […] получать и передавать информацию и идеи без вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ.»
Утаивание, отказ в предоставлении либо сокрытие научной информации, касающейся вирусов и оснований эпидемиологической политики, является ограничением права на получение информации. Цензура независимых мнений по вопросам вирусной теории, запреты и блокировки научных публикаций, ущемление врачей и учёных за критику официальной позиции — всё это нарушает статью 10. ЕКПЧ допускает ограничение свободы выражения только в случае доказанной угрозы здоровью, — но в отсутствие научных доказательств вирусов такая угроза недоказуема.
Нарушение статей Всеобщей декларации прав человека (ООН, 1948 г.)
Статья 3: «Каждый человек имеет право на жизнь, свободу и личную неприкосновенность». Применение к человеку медицинских мер на основании недоказанных теорий нарушает эти права.
Нарушение Международного пакта о гражданских и политических правах (ООН, 1966)
Статья 25 (право на участие в общественной жизни): «Каждый гражданин имеет право […] участвовать в ведении государственных дел […] непосредственно или через свободно избранных представителей.»
Участие граждан в вопросах здравоохранения и биобезопасности требует доступа к достоверной информации. При отсутствии научной верификации вирусной теории, граждане вводятся в заблуждение и не могут принимать осознанные решения, участвовать в общественных слушаниях, выборах, формировании политики.
Нарушение законов РФ
Нарушение презумпции достоверности информации
Закон РФ «О защите прав потребителей» (№ 2300-I) и статья 29 Конституции РФ закрепляют право гражданина на получение достоверной информации. Пропаганда вирусной теории как доказанной без научного подтверждения нарушает право презумпции достоверности информации.
Факт введения в заблуждение и потенциального обмана
Государственные органы продолжают утверждать существование вирусов, несмотря на отсутствие прямых доказательств. Это нарушает Статью 24 Конституции РФ и Статью 8 Федерального закона N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».
Статья 24 Конституции РФ гласит: «2. Органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, если иное не предусмотрено законом».
Статья 8 «Право на доступ к информации» п. 2 Федерального закона N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»: «Гражданин (физическое лицо) имеет право на получение от государственных органов, органов местного самоуправления, их должностных лиц в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, информации, непосредственно затрагивающей его права и свободы».
Эти действия со стороны сотрудников госучреждений квалифицируются, как введение граждан в заблуждение и научный обман, имеющий системный характер, что уже является не административным правонарушением, а уголовным преступлением.
